Листает жизнь времён
страницы.
И вот сюда из фронтовой
дали
Знакомые родные лица
Живых героев единицы
В победный юбилей
пришли…
Вы жизнь свою прожили просто,
Хоть были так пути
трудны…
Вам всем давно за
девяносто,
Седым участникам войны.
Родная кровь - отцы и
деды,
Вы наша совесть, наша
честь!
Вы миру принесли Победу,
А с ней и синий цвет
небес!
Листает жизнь событий
даты
И как река текут года,
Но подвиг русского
солдата
Мир не забудет никогда!
Сягайло Вера Петровна. Как съели шкуру.
Была у нас в войну корова Бурёнка. По тогдашней нашей бедности, это -
наполовину сытые. Но случилась беда: подавилась наша кормилица свёклой, и её
зарезали.
Время тогда было жёсткое:" Всё для фронта!" и всё было с народа - налогом обложили всё, сдавали государству и молоко, и мясо, и шерсть, и шкуры животных, которых оставляли на мясо, и даже, наверное, это был самый последний налог, за каждое плодовое дерево в саду. Бурёнкину шкуру мы тоже должны были сдать. Никто и не сопротивлялся, платили все, что требовалось, не хватало чего-то - прикупали, выменивали, но рассчитаться с государством нужно было обязательно или применят другие меры, а этого все боялись.
Мама всё сдавала. Хоть и недоедали. Поэтому эту шкуру с коровы она приготовила к сдаче и повесила на чердаке, чтобы просушить.
За
зиму наши запасы продуктов закончились, а в огороде, что посадили, ещё не
выросло, и мы по- настоящему голодали. Младший из нас братик шустрый был, ему
семь лет уже было, додумался: полез на чердак и отрезал кусок шкуры. Мы,
особенно старшие брат с сестрой, знали, что шкуру нужно сдавать, но голод,
соблазн победил. Когда шустрый Коля стал обжигать шерсть на огне в грубке, на
соломе, и она так аппетитно запахла, а потом, когда её копчёную стали грызть,
это было так вкусно, что это счастье я помню всю жизнь. Мы и стали ее резать
лентами. Все четверо, по очереди. Почему лентами? Удобно: один конец
прокоптишь, начинаешь второй. И так она нам понравилась, что от неё скоро
остался хвост и куски около копыт.
Когда
приехал налоговый агент, и мама послала самого шустрого из нас - Колю, принести
шкуру с чердака, я самая маленькая наябедничала:" А мы её съели".
Брат сбросил вместо шкуры хвост и то, что около копыт. Не помню, что было с
мамой, но нам попало..
Агент
это не взял, больше брать было нечего. А остатки мы доели. За шкуру маме
пришлось возмещать другими продуктами.
Весной
у нас один Коля блаженствовал. Натушит в чугунке сусликов, и ест. А
мы не могли, хотя они пахли, как курятина и выливали их мы все. И шкурки
сдавали. Мы даже заработали сестре на платье. Но сусликов не ела.
Старший брат был самым главным помощником маме, хотя
работали по дому мы все. Мы все выжили, и никто не болел. Все доработали до
пенсии. Мама прожила со мной восемьдесят два года.
Такого детства мы никому не желаем. И, дай
Бог, чтобы не было войн на нашей земле!
Петр Петров. Переправа.
Внизу, под Меловой горой,-
Медведица-река.
Гонимы страшною войной,
Идут, идут войска.
И день, и ночь, и день, и ночь -
Поток солдат, машин.
С паромов - в степь, с паромов – прочь -
Сжимают сталь пружин.
Здесь, на Дону, готов удар
Несокрушимых сил,
Чтоб сгинул вражеский удав
В степях, во тьме могил…
А на груди твоей медаль:
За город Сталинград.
Земляк ушёл в чужую даль-
Достоин он наград.
Он защитил свою страну
И город свой родной.
Он защитил свою семью,
Её покой земной.
Я преклоняюсь пред тобой
За гордый Сталинград,
Благодарю тебя, родной
За погребённый ад.
Умершим от ран ( в мирное время)
посвящается…..
Мы ушли в сорок первом…
Мы ушли в сорок первом-
Самом первом году.
И попали мы в пекло –
Отступали в аду.
Доставалась винтовка,
Нам одна на троих.
Мы лежали в окопах,
Вспоминали своих.
Нас немецкая свора
Окружила, взяла.
И на запад с позором
Под охраной везла.
Мы бежали, блудили,
Но кругом – лишь враги.
Нас ловили и били,
И всё дальше везли.
Нас рабами считали
И кормили, как скот.
Но мы знали, мы знали,
Что наш праздник придёт!
И восстала Европа:
Чех, француз, югослав.
И не стал я холопом,
Против гнёта восстав!
Воевал партизаном
Во французском «макИ».
И пришёл в долгожданный
Хуторок у реки.
Мало, как оказалось,
Отвела мне война.
Все раненья сказались,
Доконали меня!
Я пришел в сорок пятом,
С той далёкой войны.
Но лежу, как солдаты,
Что с войны не пришли.
Чтят погибших победно.
Вспоминают и нас.
Ведь пришёл день Победы,
Мир от гибели спас!
Вера Петрова-Мирная Запах Родины.
Летней порой цветет чабрец в степях
Придонья. Сиреневым туманом стелется по пескам и холмам. Аромат его кружит
голову и заставляет учащенней биться сердца.
И для нас, живущих в этих не щедрых на
пышную зелень краях, он - запах родины. Той, что любим до боли в душе. Той,
которую будем защищать до последнего вздоха.
Воскресным днём двадцать второго июня сорок
первого года встал отец спозаранку.
Солнце раскаленным диском поднималось из-за пологих холмов. День обещал быть
погожим.
Хотя за неделю на своем железном
Фордзоне-Путиловце и устал Исай нешуточно, все ж решил порадовать детвору
карасями.
В зыбке под потолком посапывал
двадцатидневный Сергунька. Одиннадцатилетний Санька отдыхал на печке. А трое
других: мал, мала, меньше, разметались в горнице по кроватям и тоже сладко
спали.
Клевало отменно и к обеду жестяное ведро
под самый обод наполнилось серебристой мелочью. Щурясь на солнце, заприметил
рыбак спешащего к речке мальчонку. Похоже, на хуторе беда случилось.
И, как обухом по голове: война!
В августе, с первой волной мобилизации,
забрали Бородина на фронт.
Во время долгих перегонов, под стук колес поезда, спешащего навстречу границе с
Украиной, думал: "Как-то там теперь Стешенька одна с пятерыми управляется?
Выдюжит ли?"
На фронте всем нелегко. И не важно,
генерал ты или рядовой – победа зависит от общих усилий, патриотизма и мужества
каждого.
Без связи на войне не обойтись.
Зачастую, под шквальным огнем противника нужно тянуть катушку телефонного
провода, рискуя жизнью. Исай прошел войну связистом. И всякий раз благодарил
жену за ладанку у сердца, что спасала его в самых безнадёжных ситуациях.
Частенько во время перекуров между
боями, глядя в черное ночное небо, вспоминал солдат свою ненаглядную, четверых
сыновей и красавицу-дочку…
Поженились Бородины в двадцать девятом.
Ему тогда едва исполнилось девятнадцать, невесте семнадцать. Застенчивую,
добрую Стешу заприметил он ещё в девчонках и ждал, когда та подрастёт. Получив
родительское благословение, молодые зажили дружно. Двенадцать лет пролетели,
как один день. Все порушила проклятая война.
Первые полтора года наши отступали, аж
до самого Сталинграда.
О себе Бородин не думал. Долг перед
Родиной выполнял честно, был ранен. Чуть не умер от голода в госпитале за
Волгой. Но Бог хранил воина, может ещё и потому, что дома пятеро ребятишек
верили: папка обязательно вернётся! Каждый вечер вместе с матерью горячо молились.
И как святыню хранили за иконостасом, в горнице, фронтовые
письма-треугольнички. А младший Сергунька, который отца вовсе не помнил, спать
не ложился без папкиной фотографии...
В холодных окопах видел отец их ясные
глаза. Слышал звук не по-детски рассудительных голосов.
А потом была высадка на правый берег
Дуная, освобождение Бухареста, Румынии, Болгарии. В Секешфехерваре на озере
Балатон наши войска встретили отчаянное сопротивление гитлеровцев. Много
советских бойцов там полегло и все же, Будапешт был освобождён.
Австрия с ее прекрасной Веной, разрушить
которую было нельзя, хотя пулеметы противника били из всех окон, встретила
армию-освободительницу цветущим маем. До победы оставалось всего несколько
дней.
Ползком по улицам города тянул Исай катушку телефонного провода. И лишь после
выполнения боевого задания заметил несколько дырок на спине гимнастерки. А что
было бы, если бы пули прошли на палец ниже? И это в последние-то дни войны….
За четыре долгих года смерть не раз
играла с солдатом в прятки.
Много земляков осталось лежать в сырой земле на чужбине. А Исая, судьба
миловала.
В ноябре сорок пятого вернулся он в
родное село. Грудь украшали многочисленные награды, среди которых был и орден
Красной звезды. Тот, что вручают за героизм, самоотверженность и личную отвагу
в бою.
Но высшим счастьем для Бородина были
восторженные глаза детей и радостные слёзы жены.
Исай Яковлевич Бородин прожил 83 года. После
войны работал комбайнером в колхозе. В мирное время к его военным знакам
отличия прибавился ещё и орден Трудового Красного Знамени.
Но, не смотря на присущую ему
скромность, всегда оставался настоящим русским мужиком. Человеком с большой
буквы…
Залечит время раны в сердцах. Также
будут качать седыми гривами ковыли. Но мы всегда будем помнить о тех, кто отдал
свою жизнь ради того, чтобы небо над нашими головами было синим. А степь так
же, как в далеком сорок первом, пронзительно пахла чабрецом.
Наталья Пупиня. Эхо войны.
Я не была на той войне.
Я не была и, слава Богу,
На той войне, где мой отец
К победе пролагал дорогу.
А мой отец на день войны
Был белобрысый славный малый.
Любил он маме помогать,
И книжки добрые читал он.
Всего одиннадцать ему,
Их было пятеро у мамы.
Мой дед, жену поцеловав,
Ушел той ночью в партизаны.
Я не была на той войне,
Но вот стоит перед глазами:
На эшафоте восемь тел
С табличкой « Жены партизанов».
Он был совсем ещё дитя,
Но повзрослел в одну минуту.
Мир раскололся пополам,
И плакала сестра Анюта.
Потом всё было, как во сне -
Их женщина взяла в свой дом,
Был голод, холод, страх и слёзы,
И стал он жить своим трудом.
Колол дрова, пас общий скот,
На огород воды носил,
Копал картошку, лес валил
Из всех своих ребячьих сил.
Погнали фрицев, и народ
Стал восстанавливать завод.
Мужские руки нужны им,
Так стал отец незаменим.
Дитя войны, став сиротой,
В тринадцать лет стал заводской,
Он растерял свою семью,
Но встретил май победный свой.
Он, говорят, веселый был
И сказки детские любил.
Ну а война, его война
Чуть позже эхом догнала.
Схватился за сердце рукой,
Потом приёмный был покой,
Потом Москва, хирургов цвет
И пустота. Смерть в 30 лет.
Так эхо страшное войны,
Которой не видали мы,
Вдруг докатилось и до нас.
Пришёл и к нам сиротский час.
Я не успела расспросить
Подробностей его судьбы.
И если б только не война,
Мы жили б вместе. Жили бы!
Пелагея
Поликарповна Белоусова. В краях, где
растут ковыли.
В краях, где растут ковыли
Дороги степные пылят.
В земле дорогих нам солдат
Белые кости лежат.
Война отгремела давно
Но эхом в сердцах отдаётся.
И в майские тёплые дни
О милых солдатах поётся.
Как шли с боями они
И гнали проклятых фрицев.
Война поколениям трём
Во снах продолжает сниться.
Сегодня воюют они
Милые наши внуки.
Бьют нацистов они
Солдаты с нами в разлуке.
Верю: они победят,
Как когда-то их деды.
Скоро увидим мы
Алые стяги победы.
Флаги России родной
Вьются на тёплом ветру.
Каплю горячей слезы
Я украдкой утру.
Комментариев нет:
Отправить комментарий